В наследственных спорах, осложнённых иностранным элементом, обязанность судов по определению законов и иных НПА, не может исчерпываться исследованием вопроса о содержании норм иностранного права, подлежащих применению в соответствии с п. 2 ст. 1224 ГК РФ.
Верховный Суд РФ высказал правовую позицию по делу о признании недействительным завещания, составленного собственноручно наследодателем, в простой письменной форме, которая соответствует требованиям законодательства Княжества Монако, где наследодатель постоянно проживал в последние годы жизни.
Позиция ВС РФ:
1. п. 2 ст. 1224 ГК РФ устанавливает изъятие в отношении завещательной дееспособности наследодателя и формы составленного им завещания из закрепленного п. 1 статута наследования, подлежащего применению к основной части совокупности наследственных отношений, осложненных иностранным элементом, и определяющего решение большинства вопросов наследования, в том числе:
→ о возможных основаниях перехода имущества по наследству (завещание, непосредственно закон, наследственный договор, дарение на случай смерти и др.),
→ о составе наследства (имущество, которое входит в состав наследства),
→ о времени открытия наследства,
→ о круге лиц, которые не могут быть наследниками,
→ о свободе завещания и ее ограничениях (правила об обязательной доле в наследстве),
→ о завещательном отказе, возложении и других обременениях, возлагаемых на наследников,
→ о возможности завещания имущества под условием,
→ об исполнении и исполнителях завещания,
→ об особенностях наследования отдельных видов движимого имущества (имущественных долей в различных организациях корпоративного типа и др.).
2. Из изложенного следует, что исследованием вопроса о содержании норм иностранного права, подлежащих применению в рассматриваемом судом деле в соответствии с п. 2 ст. 1224 ГК РФ, определяющих завещательную дееспособность наследодателя и требования к форме завещания, обязанность суда по определению законов и иных нормативных правовых актов при разрешении подавляющего числа наследственных споров, осложненных иностранным элементом, исчерпываться не может.
3. Отношения по наследованию завещанного имущества могут определяться правом иного государства, чем то, которым в соответствии с п. 2 ст. 1224 ГК РФ регулируется завещательная дееспособность наследодателя и форма завещания.
4. Суд был обязан в соответствии с законом определить применимое к наследственным правоотношениям право и установить его содержание как применительно к положениям п. 2 ст. 1224 ГК РФ, так и к положениям п. 1 этой статьи.
5. Суд фактически ограничился применением ст. 836 Гражданского кодекса Монако, определяющей требования к форме завещания. Содержание норм права, применимого к наследственным отношениям в силу п. 1 ст. 1224 ГК РФ, судом установлено не было.
6. Суд первой инстанции, столкнувшись с правовым вопросом, фактически самоустранился от принятия необходимых мер для уяснения содержания норм иностранного права: самостоятельно за содействием и разъяснением в компетентные органы не обратился, экспертов не привлек, доводы стороны ответчиков о необходимости обратиться в Министерство юстиции РФ и иные компетентные органы или организации для определения содержания применимых норм отклонил.
7. Принятие во внимание опосредованной трактовки иностранных специалистов перевода на французский язык завещания, изначально составленного на русском, при наличии возможности исследования его оригинального текста в российском суде и соответствующего установления судом содержания выполненного на русском языке документа может приводить к приданию содержащимся в нем словам и выражениям толкования, противоречащего аутентичному смыслу, что недопустимо с точки зрения правовой логики, а также не соответствует закрепленному российским процессуальным законом принципу непосредственного исследования имеющихся в деле доказательств.
Верховный Суд РФ высказал правовую позицию по делу о признании недействительным завещания, составленного собственноручно наследодателем, в простой письменной форме, которая соответствует требованиям законодательства Княжества Монако, где наследодатель постоянно проживал в последние годы жизни.
Позиция ВС РФ:
1. п. 2 ст. 1224 ГК РФ устанавливает изъятие в отношении завещательной дееспособности наследодателя и формы составленного им завещания из закрепленного п. 1 статута наследования, подлежащего применению к основной части совокупности наследственных отношений, осложненных иностранным элементом, и определяющего решение большинства вопросов наследования, в том числе:
→ о возможных основаниях перехода имущества по наследству (завещание, непосредственно закон, наследственный договор, дарение на случай смерти и др.),
→ о составе наследства (имущество, которое входит в состав наследства),
→ о времени открытия наследства,
→ о круге лиц, которые не могут быть наследниками,
→ о свободе завещания и ее ограничениях (правила об обязательной доле в наследстве),
→ о завещательном отказе, возложении и других обременениях, возлагаемых на наследников,
→ о возможности завещания имущества под условием,
→ об исполнении и исполнителях завещания,
→ об особенностях наследования отдельных видов движимого имущества (имущественных долей в различных организациях корпоративного типа и др.).
2. Из изложенного следует, что исследованием вопроса о содержании норм иностранного права, подлежащих применению в рассматриваемом судом деле в соответствии с п. 2 ст. 1224 ГК РФ, определяющих завещательную дееспособность наследодателя и требования к форме завещания, обязанность суда по определению законов и иных нормативных правовых актов при разрешении подавляющего числа наследственных споров, осложненных иностранным элементом, исчерпываться не может.
3. Отношения по наследованию завещанного имущества могут определяться правом иного государства, чем то, которым в соответствии с п. 2 ст. 1224 ГК РФ регулируется завещательная дееспособность наследодателя и форма завещания.
4. Суд был обязан в соответствии с законом определить применимое к наследственным правоотношениям право и установить его содержание как применительно к положениям п. 2 ст. 1224 ГК РФ, так и к положениям п. 1 этой статьи.
5. Суд фактически ограничился применением ст. 836 Гражданского кодекса Монако, определяющей требования к форме завещания. Содержание норм права, применимого к наследственным отношениям в силу п. 1 ст. 1224 ГК РФ, судом установлено не было.
6. Суд первой инстанции, столкнувшись с правовым вопросом, фактически самоустранился от принятия необходимых мер для уяснения содержания норм иностранного права: самостоятельно за содействием и разъяснением в компетентные органы не обратился, экспертов не привлек, доводы стороны ответчиков о необходимости обратиться в Министерство юстиции РФ и иные компетентные органы или организации для определения содержания применимых норм отклонил.
7. Принятие во внимание опосредованной трактовки иностранных специалистов перевода на французский язык завещания, изначально составленного на русском, при наличии возможности исследования его оригинального текста в российском суде и соответствующего установления судом содержания выполненного на русском языке документа может приводить к приданию содержащимся в нем словам и выражениям толкования, противоречащего аутентичному смыслу, что недопустимо с точки зрения правовой логики, а также не соответствует закрепленному российским процессуальным законом принципу непосредственного исследования имеющихся в деле доказательств.
Определение ВС РФ № 5-КГ23-139-К2 от 30.01.24